Когда мы говорим о российском рынке для калининградских товаров, играет свою роль "фактор песочницы". В самой Калининградской области бренд "калининградский" значит куда меньше, чем в Воронеже. Когда-то, 15 лет назад мы, быстро переняв технологии и получив возможность завозить интересное, нужное рынку сырье для изготовления мебели, произвели такой продукт, которым стал замещать импорт. И в Воронеже к калининградскому продукту куда больше пиетета, чем к мебели, сделанной под Псковом. Потому что мы в эту песочницу - я сейчас говорю о головах потребителей - пришли первыми.

Вообще весь бизнес совершается исключительно в голове у потребителя.

В теории бизнеса есть такое понятие "кривая опыта", которая отражает позицию компании на рынке в зависимости от того опыта, который она приобрела. Мы все очень молодые. Нельзя сказать, что в наших компаниях регулярный менеджмент настолько хорош. Не спрашивают с ребеночка, который учится в третьем классе, интегралы за 11-й. А рынок - очень жесткий. На рынке никому не интересно, в каком классе ты учишься. Он требует товар, супер-адекватную цену и высокий уровень сервиса, и наплевать, что ты всего лишь в 3-м классе. 

Михаил Майстер, президент региональной Ассоциации мебельщиков Калининграда

Новый Калининград.Ru

 

Выпуск серийных моделей, при производстве которых мы можем оптимизировать издержки, - это решение, которое позволяет нам предлагать покупателям шкафы-купе, прихожие, кровати и другие продукты компании по ценам ниже среднерыночных.

Мы решили организовать собственную торговую сеть.  На данный момент на территории Москвы и области у нас действует 110 торговых точек. Поскольку мы работаем напрямую с покупателями, то имеем возможность делать наиболее выгодное предложение по сборке и доставке мебели (по Москве вообще бесплатная).

Мы так построили работу предприятия, что производство серийной продукции занимает 5 дней, мебели по заказу - 8-10 дней.



Сергей Шигин, генеральный директор Фабрики шкафов "Роникон"

Сайт "Личные деньги"

Борьба на рынке есть всегда, но агрессивные методы сегодня не очень распространенны. Стратегия "вытеснения" довольно дорогая и рискованная, если она и применяется, то только локально.

Современный мебельный рынок требует от производителя хорошей технологической оснащенности, широкого ассортимента, полного сервиса. Если компания обладает всем этим, то она сильный игрок на рынке и достойный конкурент.

Сергей Шигин, генеральный директор Фабрики шкафов "Роникон"

Сайт "Личные деньги"

В 2010 году Росстат зафиксировал объем выпуска продукции на сумму 89,5 млрд. рублей. При этом, по экспертной оценке, реальная цифра выше - 140 млрд. рублей. Пока сохраняется отставание от рекордного 2008 года, когда было произведено на 101 и 178 млрд. рублей соответственно.

Андрей Радухин, генеральный директор Ассоциации предприятий мебельной и деревообрабатывающей промышленности России

Я не общаюсь со своими коллегами — руководителями мебельных предприятий России. Мне в их среде неуютно. Они интеллектуалы. А я не начитан. Мне больше всего гоголевский «Нос» нравится. И Носов Николай — я его дочери читаю. Да и смокинг мне не идет.

Бывает, на тусовку придешь — там обсуждают, что было по телевизору. Боже мой, думаю, это же не имеет отношения к жизни. Или слышу разговоры: «Этот нищий выкобенивается, я ему руки не подам». Я с таким человеком никогда знаться не стану. У меня есть друзья и наркоманы, и пьяницы. Ну, так жизнь у них сложилась. Прежде всего они человеки, мои корешманы! Мы поговорим, поболтаем — без всяких мендельштампов и мандельсонов.

Мебельное сообщество большое, но оно маленькое. Если ты делаешь закачаешься-мебель, тут же это становится известно во всем мире.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Придумали мы композицию из дерева: женская рука щекочет мужскую пятку: «Любимый, вставай на работу». Себестоимость пять тысяч рублей, продается на ура за 20 тысяч. Главное — идея.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Мой друг Слава Бутусов приехал в Калининград, мы поселили его в люксе гостиницы «Русь». Горничная ему говорит гордо: «Вот вы не знаете, а в этой кровати Собчак умер». Бутусов звонит в панике, просит переселить. А кровать, прямо сказать, говно была. Была бы нами сделана — может, и не умер бы Собчак.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Знаете про нашу теорию пяти подлокотников? Работник должен сделать за определенное время пять подлокотников. Если он сделал шесть, велика вероятность брака. Четыре — надо его выгонять, потому что он подвел следующую смену. А пять — идеально.

Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Считается, что проверяльщики бизнеса придраться могут к чему угодно. Меня недавно неделю проверяли. Ну и что? Пятьсот рублей штрафа заплатил — аттестацию работников проводил в поликлинике, где закончилась лицензия. Так я этого не знал. А знал бы — исправил. Потрать деньги, сделай все правильно и спи спокойно. А вымогателей посылай на х.. — и все. Ничего они не сделают.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Почему я не работаю с нашими дизайнерами? Потому что итальянские лучше. И патриотизм здесь ни при чем. Производил бы водку — работал бы с русскими.

Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Кризис — хорошо. Очищается рынок. Выживают, кто грамотно вел себя. Делал то, что хорошо продается. Без рекламы, без долгов. Аванс поступил — многие покупают шубу жене. А я покупаю, когда товар поставлен, оплачен и нет рекламаций. Я уважаю компании, которые пересилили кризис. А к новеньким отношусь осторожно. Так же и с людьми.

Много лет назад я сконцентрировался на одной цели, а сейчас пожинаю прекрасные плоды своего ослиного упрямства.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Когда разрешили частное предпринимательство, нам было не так трудно. Какой маркетинг? Едешь в Польшу, Литву, смотришь на их мебель, делаешь то же самое.

Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

За 20 лет существования моей компании я ни разу даже на день не задержал зарплату. Если не получалось расплатиться с людьми вовремя, брал кредит. Я сам был наемным работником, знаю, что это такое, когда ты спланировал семейный бюджет, а денег не дали. Твои работники сделали свое дело? Тогда не вешай им лапшу, что ты мебель не смог продать. Всевышний скажет: «Эй, ты чего — вообще, что ли?»


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Хочу управляющего, чтобы разбирался не хуже меня. А лучше — лучше. Но найти не могу. Поэтому приглашаю итальянцев. У меня работают шесть мастеров из Италии. Они пашут. Заодно у них люди наши учатся.

Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Ко мне может устроиться любой. Сначала я даю ему неделю — осмотреться. Он выбирает участок по душе: пойти ему в обивщики, столяры, швеи или обтяжщики. Потом приступает к обучению. Обратился как-то медбрат. Покрутился в цехах — нет, говорит, не смогу. Откуда знаешь, спрашиваю, тут 125 человек работают, и ни один, пока не пришел сюда, никогда не делал мебель. Сегодня он — один из лучших обтяжщиков России.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

«Под собор» /кафедральный собор в Калининграде/ пришлось на фабрике создавать экспериментальную мастерскую, собирать художников-резчиков, способных реконструировать фасад по фото. Страшно было. Сначала для разминки сделали двух декоративных рыцарей и воссоздали распятие: крест — из мореного дуба, которому две тысячи лет. Современник Христа, значит. Моя идея. Приезжал ксендз из Ватикана. У вас новый Микеланджело, говорит, появился. Мебельщики делали, отвечаю. Это его просто убило.


Макс Ибрагимов,  владелец мебельной фабрики "Максик"

«Русский репортер» №34 (212) /01 сен 2011

Базовое сырье – это все-таки ДСП. Контроль качества есть, сырье, которое мы используем, классифицируется по многим классам – и мы используем лучшее в отрасли. Хотя оно дороже. Здесь мы как бы в верхней границе того, что можно получить от ДСП.

Но мое личное мнение: ДСП – это плохо, и мебель из ДСП – это плохо. А то, что посадили весь мир на это, так сейчас весь мир сидит на самоокупаемости и во всем мире делается то, что выгодно и хорошо.


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Начали заниматься диванами и кухнями просто для диверсификации. Цель стоит – расширение объема продаж, а на корпусе такое расширение получить будет сложно. Просто наша доля будет слишком заметна, потому что отрасль не консолидирована и «игроки» занимают 1-2%, но если их сужать, если говорить о корпусной мебели, получаются другие вещи. А если говорить о корпусной мебели и о гостиных, получается еще большая концентрация. А если говорить о корпусной мебели, о гостиных, да еще без большого расширения в стилистике и в цене - то у нас там будет концентрация больше, чем 25% доли рынка. И поэтому прирасти много, а у нас… Хотя бы 10 миллиардов нужно иметь, чтобы иметь более-менее нормальное предприятие. То есть увеличиться от сегодняшнего объема в три раза на одном корпусе – это нереально, ну, не то что нереально - это сложно. Поэтому пошли на мягкую мебель и кухню.
Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Идея, продавать мебель сообща, если с кем-нибудь объединиться, я бы сказал, возрастная. На тот период она не удалась скорее из-за ментальности бизнес-сообщества, где каждый смотрит на то, что делает другой. И думает: вот, если он это делает, значит, он меня хочет обмануть. Хотя никто никого не хотел на самом деле обманывать. И эту идею достаточно долгое время потом «Мебель Черноземья» в лице Николая Ивановича Послухаева продолжала продвигать, хотя мы уже от нее отошли. Но закончилось тем же: не смогли люди договориться, не смогли доверять друг другу…

А идея была хорошая. Во-первых, это был бы союз российских в первую очередь производителей, а сообща - как говорится, «в кулаке» - легче противостоять, чем поодиночке. Во-вторых, это была бы другая производительность труда в торговых точках, потому что если сегодня зайти в большой мебельный центр, то можно увидеть маленькие – по 200-400 кв. м - секции, в которых стоит куча продавцов. В итоге на всю площадь центра (10-20 тыс. кв. м), где можно было бы обойтись, условно говоря, 50 сотрудниками разумной квалификации, которые получали бы больше, стоит 200 человек, принадлежащих всем этим маленьким компаниям.

Это была идея общероссийского масштаба. В принципе, ничего не изменилось, ее можно было бы воплощать и сейчас…


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Я всегда рассуждал так, что то, что человек видит, постепенно поселяется у него в душе. Если он на работе видит мусорную кучу, то рано или поздно эта мусорная куча у него в душе появится: он будет так жить, будет так действовать…


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Начиналось всё так.
Рядом был кооператив «Новатор», может быть, кто-то помнит…У них было мебельное подразделение. «Новатор» собрался переезжать на левый берег, а мебельщики переезжать не хотели, они хотели остаться там. Пришли к нам и сказали: «Давайте делать вместе». Поэтому все произошло случайно: они умели это делать, а мы находились через дорогу и просто объединили усилия, энергию - и вот так пошла мебель. Арендовали на заводе Дзержинского маленький цех. Потом, в 93-м году, мы уже построили на территории завода цех, тоже маленький. Потом это была площадка Воронежского мебельного комбината, только выглядела она категорически не так, как сегодня. То есть мы купили на этапе банкротства предприятия собственно территорию, а дальше все уже строили сами. Но это у нас первая производственная площадка была. Сейчас она смотрится хуже, чем та, которую вы видели только что. А 10-12 лет назад она, конечно, смотрелась по отраслевым меркам очень неплохо.


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Мне больше импонировала трасса М-4, потому что мебель – товар конечного спроса и по ней ездят конечные потребители. И сама фабрика была бы рекламой, потому что ее хотелось построить еще и эстетически грамотно, чтобы она еще лет десять или больше «работала» и кого-то к чему-то двигала. Но по М-4 земля раскуплена более или менее удобная, и вместо того, чтобы получить участок с коммуникациями на местах, надо заплатить за участок и тянуть все за свой счет - это лишние траты.

Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

Я считаю, что российские мебельщики с уважением воспринимают Воронеж, потому что это исторически такой мебельный кластер, ну и «Ангстрем» в частности. То есть какую задачу мы ставим? Мы ставим очень простую задачу: психологическое лидерство на рынке. Оно должно быть во всем: в помещениях, в людях, в производственном процессе, в продуктах и т.д. Если делаешь хорошие дела, то те, кто реально обращают внимание на конкуренцию, начинают к тебе присматриваться и вести себя соответственно… Я к этому отношусь более просто: я считаю, что рынка хватит всем - были бы хорошие идеи, подкрепленные энергетикой…


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

На каком-то этапе, к нулевым годам, мы все-таки диверсифицировались направлений до 7-8: вторичная переработка полимеров, сбор металлолома- я уже всего и не вспомню - сельское хозяйство, еще что-то…

Но пришло понимание, что лучше концентрироваться на том, что получается, и не распыляться. И произошло сужение до направлений «мебель» и «сельское хозяйство», в базе. Сейчас уже на новом уровне стремление все-таки расшириться есть, расшириться более доходно и более современно. Потому что мебель – отрасль старая сама по себе со всеми вытекающими отсюда последствиями.


Геннадий Чернушкин, владелец воронежского мебельного холдинга «Ангстрем»
Источник: AbiregTV

В ассортименте IKEA 8000-10 000 наименований товаров, и только часть из них — примерно 3000 представлено в каталоге. В каталоге мы действительно даем обещание, что эта цена актуальна в течение года. Исключения возможны, например в ситуации, когда страна сильно изменяет НДС, но такое случается крайне редко. На товары, не включенные в каталог, цена может меняться и чаще

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

Примерно две трети всех магазинов ИКЕА в мире находятся рядом с торговыми центрами. Мы обычно начинаем, как мы говорим, в картофельном поле, а затем вокруг появляются другие ритейлеры.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

В ассортименте IKEA 8000-10 000 наименований товаров, и только часть из них — примерно 3000 представлено в каталоге. В каталоге мы действительно даем обещание, что эта цена актуальна в течение года. Исключения возможны, например в ситуации, когда страна сильно изменяет НДС, но такое случается крайне редко. На товары, не включенные в каталог, цена может меняться и чаще.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

В IKEA очень сильная система ценностей и корпоративная культура. Ее неотъемлемая часть — категорическое неприятие коррупции во всех ее проявлениях. Мы не видим разумных объяснений тому, чтобы не пройти все процедуры в установленном порядке, в соответствии со всеми законами. У нас получается так работать во всем мире, и я совершенно убежден, что Россия не была и не будет исключением из этого правила.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

Сейчас у IKEA в России четыре собственные производственные площадки, включая фабрики Swedwood. Кроме этого мы ежегодно закупаем продукцию у российских поставщиков примерно на 300 млн евро. Объем локального производства и закупок мог бы быть выше. Над этим и работаем.

Мы считаем, что могли бы помочь российской мебельной индустрии выйти на мировой уровень, предоставляя нашим партнерам технологии и ноу-хау и размещая долгосрочные заказы. Но нужно, чтобы были люди, готовые к инвестициям в долгосрочное развитие бизнеса и к построению эффективного современного производства.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

У нас есть 80-100 активных поставщиков в России. Но я вижу, что объем закупок гораздо ниже, чем мог бы быть. Основная проблема — низкая конкурентоспособность местных производителей в ряде отраслей. При помощи имеющихся у нас ресурсов мы сможем это изменить.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

Мы разрабатываем около 2000 новых товаров каждый год и для этого изучаем, как живут люди, каковы их привычки, с какими проблемами они сталкиваются каждый день. Чтобы это понять, мы проводим исследования.
В каждой стране мы изучаем привычки и особенности быта людей, архитектуру домов, планировку квартир, социально-демографические данные. Около 97% представленного ассортимента одинаковы во всех странах мира, но есть и некоторые особенности. Жители России, например, большие специалисты по рациональному использованию жилого пространства.
Мы видим, что в России практически у всех есть проблема с хранением вещей, поэтому мы разрабатываем специальные решения для хранения.

В IKEA работает 14 штатных дизайнеров и около 80 фрилансеров.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

Мы снизили цены по всему миру примерно на 20% в последние 10 лет. В России снижение цен было еще больше за счет увеличения доли закупок на внутреннем рынке.

Микаэль Ольссон, президент и исполнительный директор группы компаний IKEA

Самое главное, что меня здесь (в России) потрясло, — это то, что у 99 процентов корпораций нет четкого целеполагания: что будет дальше, куда стремится компания, как они себя видят через десять, через двадцать лет, какой будет рынок, кто будет жить на этой территории? Это основа не только промышленного дизайна, но и вообще развития экономики и общества.

В России популярно быстрое обогащение, бизнес еще не созрел для стратегического целеполагания, которое, кстати, в СССР было.

Владимир Пирожков, президент российского центра промышленного дизайна и инноваций

Sostav.ru

Наша продукция и на рынках выставлена, и в магазинах. Порой я даже не знаю, в каких торговых заведениях мы присутствуем. Иногда захожу в магазин, смотрю – похожая на нашу мебель. И действительно, наш товар. Клиентов так много, что не успеваешь спросить, где они продают нашу мебель.

Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БИЗНЕС Online — деловые СМИ Татарстана

А самое лучшее, я думаю, в мебельном бизнесе (наверное, как и в любом другом) мебель самому производить, продавать оптом и иметь розничную сеть с интересными для населения ценами.

Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БизнесOnline, Татарстан

Сегодня если кто и входит на наш рынок, так это те недобросовестные предприниматели, которые копируют чужую мебель.


Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БизнесOnline, Татарстан

Как отличить качественную фирменную продукцию от поддельной?
Во-первых, по упаковке. Во-вторых, по тому, как наклеена кромка на торцах деталей. И главное, что мебель подпольных фабрик очень тяжело собрать, всегда, чего-то не хватает, какой-то детали нет. И люди, покупая эту «левую продукцию», делают ошибочный вывод о том, что в автограде (Набережных Челнах) нет хороших фабрик. «Гаражное производство» фактически портит репутацию фирменных производств.



Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БизнесOnline, Татарстан

Рынок будет расти. Дома по социальной ипотеке будут строиться, и новые жильцы не захотят обставлять квартиры старой мебелью, к примеру. Захотят купить новую. У кого-то мебель стареет. Вообще, как известно, более 70 процентов мебели у наших людей – старого производства, 1990-х годов. Ее давно пора менять.
Будут открываться офисы – будет продаваться и офисная мебель.

Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БизнесOnline, Татарстан

Одно время, в 2006, кажется, году даже хотелось закрыться, уйти в другое направление. Тяжелый период переживал из-за нехватки квалифицированных специалистов, хороших кадров. Хотелось чего-то полегче, производить те же пластиковые окна. Там же ничего сложного нет: делай да ставь.

Иван Шигин, гендиректор мебельной фабрики «Идея комфорта», Набережные Челны

БизнесOnline, Татарстан

Мы позиционируем себя как компанию, предлагающую решения для организации эффективных офисов: создаем для заказчика среду, инструмент, который помогает сотрудникам работать, а руководителям компании — улучшать финансовые показатели фирмы.

Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

С помощью мебели можно решать конкретные бизнес-задачи. В частности, экономить площадь, уменьшать издержки на эксплуатацию офиса, сделать его мобильным, повышать эффективность и производительность сотрудников, управлять их лояльностью и так далее. Для клиента это часто абсолютно новая тема.

Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

Иногда мы даже не пытаемся достучаться до сознания клиентов. Говорим, вот классный стул, качественный, вы на нем просидите 10 лет. Потом обивку поменяем, и еще 10 лет просидите. Такое происходит, когда мы понимаем, что это единственный способ продать и другого попросту нет.

Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

Как врач объясняет, зачем пациенту тот или иной препарат и на что он влияет, так и мы объясняем нашим клиентам, что для них хорошо. В нашей работе необходимо менять убеждения людей, а это в том числе психологическая задача. В самом начале работы мы привлекали тренеров, коучей, которые помогали нам отрабатывать технологию продаж нового как для нас, так и для рынка продукта.

Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

На рынке офисной мебели есть два полюса. С одной стороны, в России работают мировые концерны с головными офисами и производством в США и Европе. Таких участников на отечественном рынке единицы, и они заполняют собой самый высокий, дорогой сегмент. Нижний сегмент — это масса небольших компаний, которые что-то чуть-чуть производят, чуть-чуть продают.


Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

У нас есть фабрика, которая производит необходимую продукцию (кресла, столы, аксессуары, перегородки и т. д.), и есть услуга и понимание того, как грамотно использовать конкретные решения и проектировать офисное пространство.


Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

Мы до сих пор продолжаем формировать ассортимент тех решений и продуктов, которые помогут нам максимально “поженить” существующие на российском рынке стереотипы и правильные с нашей точки зрения решения. Грубо говоря, есть кресло, которое стоит 200 евро и вписывается в предпочтения потребителей. А мы предлагаем другой продукт, который стоит больше, но при этом имеет очевидные выгоды. Человек, поработавший на купленном у нас кресле, уже никогда не выберет стереотипное решение.


Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

В начале 2000-х в компании работали 20 человек, сейчас — 200, у нас было несколько дилеров, теперь — 160 компаний-партнеров по России. Среди потребителей нашей продукции — Bosch Rexroth, Johnson & Johnson, Metro Cash & Carry Russia, АФК “Система”, Ситибанк, ОАО “РЖД”, “Роснефть” и многие другие. Мы охватили только малую часть рынка, потенциал которого огромен/

Борис Шахт, генеральный директор компании Orgspace Consulting

"Секрет фирмы", ежемесячный деловой журнал

Наше предприятие станет самым современным и технологичным в Европе. Благодаря оборудованию HOMAG технология производства мебели на новом заводе “Мекран” превзойдет по уровню автоматизации и роботизации современные европейские предприятия и будет основано на безотходных инновационных технологиях.

Алексей Метелкин, генеральный директор компании “Мекран”

Источник

Де факто жёсткая необходимость кризисного периода (оптимизируйся, повышай эффективность!) обернулась для многих возможностью улучшения существующего бизнеса.

Происходит перераспределение сил на рынке. Возможности захватить большую долю — в руках у самых сильных. Новые рыночные объёмы возьмут компании, которые окажутся более гибкими, которые наилучшим образом сократят издержки, дифференцируют бизнес.

Возможности открываются перед теми, у кого открылись глаза на свободные ниши. Кому понятно, что отстраиваться на рынке нужно по всем направлениям. И прежде всего по продукту.


Александр Полянкин, генеральный директор Gruppo 396

Сайт компании

Кризис показал: если ты производишь «всё для всех» или «всё, как у всех», ты в слабой позиции. Ты вынужден конкурировать с соседом лоб в лоб. Ты вязнешь в ценовых или скидочных войнах.

Покупатель недоумевает: если диван твоей фабрики ничем не отличается от дивана фабрики N, а она готова отдать его в три раза дешевле, почему бы тебе не сбросить цену до нуля?

Другое дело, когда ты не похож ни на соседа справа, ни на соседа слева. А лучше — не похож ни на кого, только сам на себя, и тебя легко узнать по особым приметам.


Александр Полянкин, генеральный директор Gruppo 396

Сайт компании

Не хочу выглядеть мечтателем-идеалистом, но всё же надеюсь, что у нас есть шанс получить более сегментированный, насыщенный и при этом прозрачный и понятный рынок. Есть шанс всерьёз разобраться с тем, что такое позиционирование. Ценовое и товарное.

Вчера владельцы нанизывали на руку одно производство за другим, не успевая превратить каждое из них в самостоятельный цельный организм и не особенно стараясь придавать своим продуктовым линейкам индивидуальные черты. Сейчас есть шанс разумно распорядиться нажитым ресурсом.

Наконец, есть шанс у компаний начать выстраивать свои независимые стратегии. Это стократ труднее, чем копировать чужие, зато в долгосрочной перспективе дивиденды очевидны.


Александр Полянкин, генеральный директор Gruppo 396

Сайт компании

С прошлого года мы начали применять при изготовлении наших диванов картон. Это не влияет на потребительские свойства диванов, однако существенно сокращает издержки, а значит, и цену.

Сергей Радченко, генеральный директор компании «Ангстрем»

Источник: retail.ru